Module Рage.
Дмитрий Игоревич Полывянный (Ивановский государственный университет)
«Стратегии различения» народов и подданных Восточной Римской империи (Византии). ромеи, варвары, греки, славяне, болгары, сербы и др. на европейском Востоке (имперском Западе) в VI-Х вв.
I. Краткая постановка проблемы1
1.Этнополитическая действительность, сформировавшаяся в Европе к концу первого тысячелетия н. э. (и сформировавшая то, что в средние века и Новое время стали называть Европой) была результатом трех основных процессов:
- трансформации наследия Римской империи в его западной интерпретации и в восточном продолжении;
- христианизации народов Европы в результате миссионерской деятельности Восточной и Западной церквей, поддерживаемых Константинополем и Римом;
- государственной и этнополитической практики европейских народов, как вновь образованных, так и пришлых.
2. Осознание этой действительности в современных ей устных и письменных дискурсах происходило в контекстах нескольких пересекающихся картин мира:
- «варварской» (представленной дохристианской устной традицией народов-пришельцев и ее реминисценциями в их ранней литературе – готской, болгарской и пр.);
- античной (представленной «ученой» традицией ранневизантийской историографии, которая, по определению Х.- Г. Бека, выражала одно из «двух прошлых» Восточной Римской империи - античность);
- библейской (представленной ранневизантийской и ранне-западноевропейской церковной историографией, воспринявшей библейскую модель истории, например, хрониками Иоанна Малалы и Григория Турского);
- новозаветной (представленной ранневизантийской и ранней западной агиографией, крайне редко – местными текстами, задача которых – собрать свидетельства о следования Христу новообращенных народов);
- «византийской» или «каролингской» (представленной немногими текстами, непосредственно выражавшими имперскую государственную идеологию Востока и Запада Европы.).
3. «Стратегии различения», таким образом, состояли в выборе базовой модели или ее конструировании из различных источников, причем их соотношение на Западе и на Востоке христианской Европы было различным. Первичная дихотомия «свои-чужие» (шаг вперед от архетипа «люди-нелюди») трансформировалась в нескольких контекстах, приводя к формированию относительно устойчивых этнополитических ментальных конструктов, определявших этническое самосознание европейских народов в течение всего средневековья, а нередко перешедших в Новое время.
II. Исходные тезисы:
1. Субъектом этнополитического различения является складывающаяся в результате длительного исторического развития общность, которая обладает идентичностью, выраженной в общепринятом для ее членов самоназвании или названии, этногенетическом предании, коллективной памяти и пр. Эта общность признается в качестве таковой соседними этнополитическими общностями и государственными образованиями, обладающими в данном регионе властными полномочиями. Признание общности соседями для этнополитического различения не менее важно, чем ее осознание членами. Этнополитическое различение является протяженным во времени процессом и фиксируется в письменных традициях его субъекта и участников.
2. Представления об этнической преемственности «по крови и родству» («протопримордиалистская модель»), характерные для дописьменной культуры расселявшихся в Европе народов, находили «подтверждение» в античном и библейском дискурсах и трансформировались в рамках основанных на евангельском подходе к этническим различиям имперской идеологии и церковной агиографии. Соответственно для «стратегий различения» были характерны различные точки отсчета времени существования народов. «Этническое» время восходило к вневременному или «историческому» прародителю, или к конкретным историческим событиям; «библейское» - к ветхозаветным событиям, чаще всего, к строительству Вавилонской башни; «христианское» вело отсчет от крещения данного народа и причисления его представителей к лику святых, «имперское» требовало привязывать события к правлениям византийских императоров и пр.
3. Уникальный для раннего средневековья пример составляет этнокультурное развитие болгар, проходившее благодаря стечению обстоятельств, во-первых, в условиях наиболее тесного и многообразного общения с Византией, и, во-вторых, с конца IX – начала Х вв. при наличии адекватного греческому литургического, а затем и литературного церковно-славянского языка, созданного свв. Константином-Кириллом и Мефодием. Процесс аккультурации Болгарии в восточно-православную европейскую общность с конца IX в. происходил под влиянием византийской по происхождению, общехристианской по сути и славянской по языку кирилло-мефодиевской традиции, перенесенной учениками святых братьев на территорию Болгарии. Именно здесь нашла свое завершение масштабная миссионерская деятельность византийского духовенства в центре и на юго-востоке Европы, результатом которой стало утверждение идентичности средневековой Болгарии через синтез двух составляющих. Первой было утверждение этнополитической общности болгар как народа, имеющего равные с греками права на суверенное существование. второй – борьба за статус нового «божьего» народа – славянского (в широком супраэтническом смысле, приданном «зонтичному» этнониму «славяне»), которому дано права славить Господа на своем, славянском языке.
III. Основные историографические направления*.
1. Для целей разработки данной темы в общих и специальных курсах необходимо использовать, прежде всего, ценный фактический материал, собранный отечественными славистами и византинистами в ходе работы над коллективными трудами, посвященными этническому самосознанию славянских народов.2 В ходе работы над указанными фундаментальными монографиями и сборниками источников изначальная рабочая концепция, выводившая самосознание, а следовательно, и стратегии различения, из социально-экономических условий и процесса создания «раннефеодальной» государственности, значительно модифицировалась с учетом историографических новаций конца XX–начала ХХI вв. Так, если работа 1988 г. начиналась с утверждения, что «христианизация славянских и неславянских народов… явилась следствием крупных перемен в социально-экономическом и политическом развитии общества», то коллективная монография 2002 г. ставила в качестве двух главных проблем исследования «взаимодействие христианского (первоначально пришлого) духовенства с местным светским (т.е. секулярным – Д.П.) обществом» и «взаимодействие каждой из принявших христианство стран со всем остальным миром»). Из зарубежных трудов по данной тематике следует отметить коллективный труд по истории христианства, включающий специальные главы о Византии и славянских странах, написанные Ж. Дагроном и К. Ханником.3
2. Общие подходы к стратегиям раннего этнического различения разработаны в рамках т. н. «венской антропологической школы», из представителей которой следует прежде всего упомянуть Р. Вейтскуса, Г. Вольфрама и В. Поля. 4. Следует заметить, что методы «венской школы» 80-90-х гг. ХХ в. были близки взглядам советской этнографии (С. М. Широкогоров, Ю. В. Бромлей),5 однако в конце 90-х гг. в ее рамках наметилось направление, солидарное с этноконструктивистскими идеями Б. Андерсона и Э. Смита6. Его развил в своих работах, нередко доходящих до отрицания достоверности всей раннесредневековой историографии как источника по изучению этнической и политической истории, ученый из США П. Гири.7 В то же время, из данного круга вышла добротная монография Ф. Курты, совмещающая конструктивистский дискурс с глубоким анализом письменных такстов и археологических источников, что позволило обосновать убедительную гипотезу о византийском происхождении этнонима «славяне».8 Два серьезных сборника по интересующей нас проблеме, вышедших в последние годы, говорят о серьезном научном потенциале данной школы и расширении круга исследователей, работающих в ее русле.9
3. Многие отечественные и зарубежные авторы разрабатывали данную проблему и ее частные аспекты в рамках и в терминах культурологического подхода, начало которому положили монументальные работы Ф. Дворника (1962) и Д. Оболенского (1971).10 В работах этого круга прежде всего рассматриваются влияние миссий Восточной и Западной церквей на развитие пришлых народов и становление их культуры, а также процессы аккультурации славян и других восточноевропейских народов в восточнохристианскую и западноевропейскую цивилизации. В последние годы концепция Д. Оболенского была модернизирована его учеником Дж. Шепардом.11 Эта концепция определяет и подход к проблеме современных болгарских авторов.12 К такой методологии близок и автор этих строк.13
4. Для изучения кирилло-мефодиевской традиции в культуре православных славян особенно важны работы Р. Пиккио14. Фактические сведения и анализ важнейших памятников кирилло-мефодиевской традиции в славянских литературах X-XI вв. содержатся в исчерпывающих по полноте справочно-библиографических трудах Г. Подскальски 15 и в работах отечественных исследователей Б. Н. Флори, А. А. Турилова и С. А. Иванова16 Определенные результаты принесли отечественные штудии в рамках семиологических подходов (В. Н. Топоров, В. В. Иванов, В. М. Живова и др.)17 Полезно также прочесть общие работы А. М. Камчатнова18 и Е. М. Верещагина о ветхозаветной и новозаветной литературных традициях в ранней церковнославянской книжности,19 а также критические работы Ф. Томсона, беспощадно раскрывающие недоработки и мифы историографии церковнославянской книжности.20
IV. Источники и их издания.
Отечественная историография располагает полным сводом переведенных на русский язык сведений о славянах в византийских, западноевропейских и восточных текстах по начало IX в. с выверенным научным комментарием.21 Памятники ранней болгарской литературы опубликованы в русских переводах И. И. Калиганова и Д. И. Полывянного.22 Часть из них была ранее издана Д.И.Полывянным в первом томе «Хрестоматии по истории южных и западных славян».23 Греческие оригиналы надписей и их болгарские переводы изданы В. Бешевлиевым.24 Византийские тексты в оригинале и в болгарском переводе, относящиеся к рассматриваемому периоду, составили содержание 4-го и 5-го томов «Греческих источников по истории Болгарии».25 Среди них особенно важны сочинения Иоанна Малалы, Георгия (Монаха) Амартола, Симеона Логофета (сохранились в средневековых славянских переводах),26 Продолжателя Феофана, Льва Диакона, Константина Багрянородного (имеются в современных русских переводах),27 переписка константинопольского патриарха Николая Мистика с болгарским государем Симеоном (893-927), доступная и в английском переводе.28
V. Возможные темы для обсуждения, докладов, эссе, кейсов в рамках учебных курсов по истории, истории христианства, истории культуры:
1. Языки этнополитических и государственных дискурсов Востока и Запада раннесредневековой Европы; картины мира, составляющие контексты этих дискурсов: античная, библейская, новозаветная, «византийская» и «варварская».
2. «Образ другого» как основа конструирования этнополитических дискурсов Востока и Запада раннесредневековой Европы. «Другой»: реальный и вымышленный. «Другой» как зеркало.
3. Аккультурация как базовый процесс формирования этнокультурного пространства раннесредневековой Восточной Европы.
4. Империя и Церковь как базовые конструкты этнополитических и государственных дискурсов христианской Европы. Различия имперских доктрин и экклесиологии Востока и Запада раннесредневековой Европы.
5. Проблема времени в построении этнополитических и государственных дискурсов Востока и Запада раннесредневековой Европы: «исконные» и «новые» народы в европейском этнокультурном пространстве.
6. Пересечения этнополитических и государственных дискурсов Востока и Запада раннесредневековой Европы: от прямого столкновения к неконфронтационной амбивалентности.
6. Формирование общего представления о Рах Christiana Orientalis и месте отдельных народов в этой структуре.
7. Этническое и конфессиональное в формировании этнокультурной идентичности славянских народов.
Поделитесь с Вашими друзьями: |